№ 2.2012

Этот номер целиком посвящен продолжению публикации книги «Эхтцайтмузик Берлин. Самоопределение сцены»

Под редакцией Буркхарда Байнса, Кристиана Кестена, Андреа Нойманн
Перевод с английского и немецкого > Влад Кудрявцев 

 

  • Переводы>

Эхцайтмузик

Эхтцайтмузик-сцена в Берлине — такое же по значительности явление и такое же трудноопределимое и многостороннее как, например, битники и Флуксус. Участники разделяют много общего — идеи, эстетику, методологию, один город, одни клубы, но не до такой степени, чтобы на их музыку можно было нацепить единый стилежанровый ярлык. Многие, если не все, будут отрицать наличие общего и будут подчеркивать каждый свою индивидуальность. В этом трудность определения и самоопределения, разрешению этих трудностей посвящена эта книга — сборник дискуссионных столов, статей, изложения своих методов работы, истории становления сцены и личных впечатлений.  
 

 

Николас Буссманн

Мой Эхтцайтмузик

Был только один-единственный собственный телефон — маленький, в дипломате высотой и весом в три кирпича. Звонить по нему было слишком дорого. Он лежал на кухне у Ханно Ляйхтманна и Олафа Руппа, где, помимо телефона, находилась внушительная коллекция пластинок. Он был нашей маленькой червоточиной во внешний мир. В противном случае я жил бы в восточноберлинском пузыре с моими западноберлинскими друзьями. Когда я хотел зайти кому-нибудь в гости, мне нужно было просто заглянуть за угол. Лучшее время для тусовок — с воскресенья по четверг.

 

Артур Ротер

Импровизация или музыка

В своих разговорах об Эхтцайтмузик или Эхтцайтмузик-сцене в Берлине люди редко говорят о самой музыке. Больше всего обсуждают рабочие методы, что верно в отношении серии дискуссий Labor Diskurs. Но единственное, чему, как я думаю, не хватает внимания — это сама музыка. По существу, речь идет о музыке, и в основном я сужу о концерте или пластинке в соответствии с тем, насколько хороша музыка.

 

T. Тернер

От репрезентативности к перформативности
или месть +1

Оглядываясь назад, понимаешь, что эти места были оглушающе оживленными, чтобы было можно провести там вечер с удовольствием. Но давайте вспомним эту тишину! Эта тишина в Anorak, а позднее в Labor Sonor, прерываемая, например, звуком треугольника. До невозможности навостренные уши следовали за эхом угасающего звука, соборная вечерняя служба, напряжение, собирающееся точно к началу угасания звуковой волны, ниспадающее вместе с ней, пытающееся выведать тайну… Где она пропала? Там, откуда мы все взялись. Красивая волна? Наверное, но кто знает?

 

Маргарет Каммерер

Эхтцайтмузик

Я думаю, что концерты так называемой Эхтцайтмузик были одновременно революцией и дисциплиной, как для музыкантов, так и для публики.
Почти все концерты, на которых я была, проходили в маленьких клубах, основанных и управляемых музыкантами и художниками, нелегально заселившими пустующие здания после падения Берлинской стены.

 

Как-то мне пришла мысль, что все это
слишком божественно

Разговор с Ульфом Зиверсом в пабе
 
Андреа Нойманн: Многие знают тебя как гуру электроники из Larry Peacock. Но ты многие годы был еще другом Эхтцайтмузик-сцены. Расскажи немного о своем музыкальном бэкграунде.
Ульф Зиверс: Я начинал как гитарист. Очень долго играл в гамбургской группе Blütenstaup. Потом в конце девяностых я начал работать на компьютере. Мне хотелось расширить свои горизонты в звуковом плане. Тогда же я переехал из Гамбурга в Берлин. Параллельно, как ты уже сказала, я начал играть в Larry Peacock. Мы играем электропоп, но не без влияния Эхтцайтмузик-сцены.

 

Харальд Анзорге

NY или попытка придать «иному»
новую форму

Было совершенно невозможно в 1990-е найти место, где играть, если вы не желали прислуживать строгим метрическим законам легкой музыки (u-music) или академическим законам серьезной музыки (e-music)1. Ты как будто находился в состоянии постоянной борьбы за безнадежное дело, и именно таким образом я оказался в «пространстве», взявшем на себя главную роль в моей работе. Часто мои композиции были привязаны не только к музыкантам, таким как Николас Янг, и к конкретным звуковым источникам; они в одинаковой степени были непосредственно связаны с конкретными пространствами, их акустическими свойствами, их эстетическими и имманентными качествами — в целом, к общей концертной ситуации.

 

Томас Мидоукрофт

Средневековые деревни и музыкальные
сообщества (или Ich hab’ noch fuenf
Kofferorgeln in Berlin)

Создание музыки — это еще к тому же и создание сообществ. Технологии могут обещать иное, но музыка призывает людей хотя бы к самому скромному взаимодействию.
Что касается образования сообществ благодаря музыке, то чем больше я живу и работаю музыкантом в Берлине, тем все больше я прихожу в восторг от концепции «средневековой деревни». Идея, может быть, происходит от того, что я слишком долго живу в Европе, или, наверное, как австралиец я фетишизирую европейскую культуру, потому что у нас нет особой связи со средневековьем. Лично для меня «Средневековой деревней» называется место, где я занимаюсь своей музыкальной деятельностью на электрооргане.

 

Аннетте Кребс

Эхтцайт

музик («музыка реального времени»)… почему-то мне никогда на самом деле не нравился этот термин, само звучание этого немецкого слова с самого началая считала к тому же  слишком бесчувственным. Я думаю, что это не имеет никакого значения, потому что музыка имеет дело с чувственностью и чувственным восприятием. «Реальное время»: существует ли оно вообще? «Реально» ли «время», которое мы считаем своим? И буду ли я потом с гордостью называть свои произведения, как-то сублимированные из «неправильного» времени, примером реальной «музыки времени», «музыкой реального времени», музыкой, которая на самом деле остается реально(й) во времени — может быть это то, на что мало кто еще обращал внимание, так как нас всех не очень хорошо знают в «нормальной», мейнстримной, газетной, театральной и телевизионной реальности (наверно это и есть «реальная» реальность??)… 

 

Родри Дэвис

Берлин Лондон 1997–1999

Возможность попасть в Берлин в первый раз у меня появилась в один из декабрьских вечеров 1996 года в Club Room в Айлингтоне в Лондоне. В то время этот клуб был одним из самых важных заведений на лондонской сцене свободной импровизации, им управляли Ричард Сандерсон и Майк Уолтерс. В тот вечер я играл в дуэте с Ричардом Сандерсоном в одной программе с трио Буркхард Байнс / Фил Даррент / Джон Биссет. Именно тогда я познакомился с Буркхардом и, будучи молодым и наглым, сказал ему, что я собираюсь в Германию к своей сестре, и спросил его по поводу организации моего концерта в Берлине. Моя первая поездка случилась в декабре 1997 года, как раз после закрытия клуба Anorak. 

 

 

  • Обзоры > 

Музыка

 

 

Добавить комментарий